Профессий много, но...

Что сказали классики о профессиях

Дополнительный шанс понять вы­бранную или почти выбранную вами профессию – прочитать о ней именно в книге. Как в художе­ственной книге, так и в книгах другого рода.

О профессиях были написаны и объемные произведения

• «Как я изучаю языки» Като Ломб,
• «Тени Зазеркалья» Аллы Демидовой,
• «Письма» Винсента ван Гога,
• «Компромисс» Сергея Довлатова,
• «Пушкинский дом» Андрея Битова,
• «К черту всё! Берись и делай» Ричарда Брэнсона,
• «Generation П» Виктора Пелевина,
• «Как написать дипломную работу» Умберто Эко,

- книги Артура Хейли, сотни других произ­ведений – и мимолетные строчки.

Книги о труде – это целый мир! И это пре­красная основа для выбора дела своей жизни. Литераторам дано уместить логику целого скуч­ного исследования в короткую и живую фразу. Именно так можно почувствовать профессию в ее историческом дыхании, которое следует уважать и беречь.

Аграрий

«Забота о пище была первая и главная жиз­ненная забота в Обломовке. Какие телята утучня­лись там к годовым праздникам! Какая птица воспитывалась!»

(И.Гончаров «Обломов»)

«Деревенские дела хороши, если антоновка уродилась: значит, и хлеб уродился»

(И.Бунин «Антоновские яблоки»)

«Нам было необходимо решить <...> пробле­му социальную или, если хотите, культурную, то есть проблему организации социального бытия широких народных масс в таких формах, чтобы при условии сельского расселения сохранились сказали классики высшие формы культурной жизни, бывшие дол­го монополией городской культуры, и был воз­можен культурный прогресс во всех областях жизни духа»

(А.Чаянов «Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии»)

Архитектор

«Одни вещи, сделанные по образцу неболь­шой модели, действуют одинаково в большом размере, а для других не может быть модели, но их строят сами по себе; некоторые же таковы, что на модели они кажутся правдоподобными, но, будучи увеличены, разваливаются»

(Марк Витрувий Поллион «Десять книг об архитектуре»)

«Архитектор – поэт - мастер в себе одном объединял скульптуру, покрывающую резьбой созданные им фасады, живопись, расцвечиваю­щую его витражи, музыку, приводящую в движе­ние колокола и гудящую в органных трубах»

(В.Гюго «Собор Парижской Богоматери»)

«Восстановите Сухареву башню! В Коломен­ском, в Донском, меж лебеды разъятая, как будто змей протяжный, она лежит. И ждет жи­вой воды. К ней не ревнуй, Новый Арбат трельяжный, к кумашной шубке, к алой худо­бе. В Москве, в молве, а главное - в себе вос­становите Сухареву башню»

(А.Возне­сенский «Восстановите Сухареву башню»)

Врач

«Одолевают чахоточные бедняки. Видеть их лица, когда они просят, и видеть их жалкие одеяла, когда они умирают, - это тяжело»

(А.Чехов, из письма к Горькому)

«Может быть, вспомнил старый фельдшер, сколько раз, грозно насупившись, он бросал сакраментальную фразу: "Медицина бессиль­на!" - и не думал даже о том, что бессильна не медицина, а он сам»

(В.Аксёнов «Кол­леги»)

«Я всегда верил в человеческий разум!., по профессии я врач!., и терпеть не могу всяких аномалий!., меня интересуют только факты!., либо это есть!., либо этого нет!..»

(Луи-Ферди­нанд Селин «Из замка в замок»)

Журналист

«Я напропалую жил бессонной газетной жизнью среди крупных и малых событий, сенсаций, диспутов, массовых революци­онных действий на площадях, демонстра­ций и уличных перестрелок»

(К.Паустовский «Начало неведомого века»)

«В журналистике каждому разрешается делать что-то одно»

(С.Довлатов «Компромисс»)

«Он был журналист. Хороший. Как Розанов, как Честертон. Журналист ближе всего к поэту. Он всматривался в мир. В детали мира. Для него была важнее всего деталь. Общие идеи не для него. Идеология не для него. Даже мо­раль не для него. Он знал деталь и сочетание деталей. Он отказывался судить мир»

(Н.Елисеев «Душа журналиста»)

Инженер

«В нашем инженерном деле умножение без проверки - преступленье. Всё так тесно связа­но в этом деле одно с другим, что одна ошиб­ка где-нибудь влечет за собой накопленье ошибок, часто непоправимых. На одной доро­ге ошибка на сажень в нивелировке на пред­ельном подъеме стоила два миллиона руб­лей»

(Н.Гарин-Михайловский «Инженеры»)

«Я инженер Рейн. Я изобрел механизм времени и только что был в будущем»

(М.Булгаков «Блаженство (сон инженера Рейна»)

«Инженер Грубов объяснил рабочим, что мир, особенно же те его места, которые обработаны человеком, построен из больного материала, так как все его мелкие молекулярные части выбиты огнем, трудом, машинами и другими событиями из своих родных, лучших мест и бродят теперь в тоске внутри вещества. Электрический ток высо­кой частоты и ультразвуковое колебание быстро возвращают молекулы в их древние места - при­рода делается здоровой и прочной, молекулы оживают, они начинают давать гармонический резонанс, то есть отвечают звуком, теплотою, электричеством на всякое их раздражение, и даже поют сами по себе, когда раздражение уже прекратилось, давая знать своим далеким голо­сом, что они страдают и сопротивляются. И этот звук оказался понятным для человека, его серд­це, когда оно несет напряжение искусства, поет почти так же, только менее точно и более неяс­но»

(А.Платонов «Московская скрипка»).

Психолог

«В академических целях можно излагать психологические истины научным языком, но эффективное распознавание эмоцио­нального заряда конкретной ситуации может потребовать совсем иного подхода»

(Э.Берн «Игры, в которые играют люди»)

«Если бы психология, предметом исследо­вания которой являются наклонности, влече­ния, мотивы и намерения индивида вплоть до его действий и отношений к своим ближним, до конца разрешила свою задачу и выяснила бы все эти взаимоотношения, то она очути­лась бы внезапно перед новой задачей, кото­рая оказалась бы для нее неразрешимой: она должна была бы объяснить тот поразительный факт, что ставший ей понятным индивид при определенном условии чувствует, мыслит и действует иначе, чем этого можно было бы ожидать, и этим условием является приобще­ние к человеческой толпе»

(3.Фрейд «Психо­логия масс»)

«Что же означает свобода для современно­го человека? Он стал свободен от внешних оков, мешающих поступать в соответствии с собственными мыслями и желаниями. Он мог бы свободно действовать по своей воле, если бы знал, чего он хочет, что думает и чувствует. Но он этого не знает; он приспосабливается к анонимной власти и усваивает такое "я", кото­рое не составляет его сущности. И чем больше он это делает, тем беспомощнее себя чувству­ет, тем больше ему приходится приспосабли­ваться»

(Э.Фромм «Бегство от свободы»).

Финансист

«Теперь шагу нельзя ступить без денег. Кру­гом деньги. Запутались в них. Разучились мас­терить - как же, в магазине всё есть, были бы деньги»

(В.Распутин «Деньги для Марии»)

«Купюры ^_ замеревшие касания, глаза и уши заместить могли б. Ты, деньги, то же са­мое для государства, что боковая линия для рыб»

(А.Парщиков «Деньги»)

«У денег нет сущности и лица, они представля­ют собой лишь один из видов энергии - вроде электрического тока, который намного младше их. Мы пользовались ими не одну тысячу лет, прежде чем их существование осмыслил и внятно описал для нас Адам. Который Смит (по-нашему был бы Кузнецов), которым зачитывались юный Пушкин и его герой Онегин и которого на свой лад перетолковал Маркс. Работали деньги и до Смита вполне успешно, но он словно вкрутил лампочку в полутемном помещении и осветил все углы. Я сподобился прочесть это громоздкое со­чинение XVIII века и восхититься им, когда мне было уже за сорок. Сгоряча даже захотелось пе­реложить его вкратце для детей»

(И.Клех «День­ги, Энди и другие»).

Экономист

«Наш первый закон в сфере экономической - грозный закон, как фурия преследующий нас, если мы не сумеем с умом выполнить его, точно так же, как если мы делаемся его рабами, жертвуя ему всеми нашими прочими обязанностями»

(М.Прудон «Бедность как экономический принцип»)

«Будучи наемником, рабочий, строя свою идеологию, ввел наемничество в символ веры будущего строя и создал экономическую сис­тему, в которой все были исполнителями и только единицы обладали правом творчества»

(А.Чаянов, «Путешествие моего бра­та Алексея в страну крестьянской утопии»)

«Современные постиндустриальные капита­листические экономики будут создавать по­стоянный спрос на социальный капитал»

(Ф.Фукуяма «Великий разрыв»).

Юрист

«Какая польза от того, что юрист потерял пятнадцать лет жизни, а я брошу два миллио­на? Может ли это доказать людям, что смерт­ная казнь хуже или лучше пожизненного за­ключения? Нет и нет»

(А.Чехов «Пари»)

«У врат Закона стоит привратник. И приходит к привратнику поселянин и просит пропустить его к Закону. Но привратник говорит, что в настоя­щую минуту он пропустить его не может. И под­умал проситель и вновь спрашивает: может ли он войти туда впоследствии? "Возможно, - отве­чает привратник, - но сейчас войти нельзя". Однако врата Закона, как всегда, открыты, а при­вратник стоит в стороне, и проситель, наклонив­шись, старается заглянуть в недра Закона. Уви­дев это, привратник смеется и говорит: "Если тебе так не терпится - попытайся войти, не слу­шай моего запрета. Но знай: могущество мое ве­лико. А ведь я только самый ничтожный из стра­жей. Там, от покоя к покою, стоят привратники, один могущественнее другого"»

(Ф.Кафка «Процесс»)

«Уотсон сам похож на закон: не слишком про­ницателен, слегка нелеп, часто неповоротлив и всегда отстает от хода времени. Холмс стоит выше закона, Уотсон - вровень с ним. Ценя это, Холмс, постоянно впутывающийся в нелегальные эскапады, благоразумно обеспечил себя "луч­шим присяжным Англии". Уотсон - посредственный литератор, хороший врач и честный свиде­тель. Само его присутствие - гарантия законнос­ти <...> Закон - это порядок, навязанный миру. Порядок - это закон, открытый в нем»

(А.Генис «Закон и порядок. Мой Шерлок Холмс»).

Итак, профессия – это не всегда то, о чем нуж­но говорить только при помощи журнальных ста­тей, построенных по определенным правилам. Согласно этим правилам, профессию препариру­ют, разбирают на винтики по пунктам плана, по­следовательно говоря о том, кому она подходит, а кому – нет; потом – где ей обучаться и трудно ли поступить в такой вуз; потом – как проходят будни профессионала; и наконец – какова логика карьеры. Пройдясь по всем этим пунктам, сооб­щают только самое основное, ведь размер статьи ограничен. Разумеется, не только писатель, но и автор документальной специализированной кни­ги смело этими правилами пренебрегает – в угоду самой жизни и живому образу того интересного дела, о котором он рассказывает. Поскольку всё это публикуется и остается в открытом доступе, почему бы не вдохновиться написанным и не разобраться, как мыслит и чувствует професси­онал, чем он живет, прежде чем вы окончательно выберете дело жизни и вуз!

Абитуриент. – 2010. – № 12